Я вообще-то очень добрый. Я хочу в саду сидеть, чтобы упитанные, тугие кролики вокруг скакали, гладить их хочу и кормить… А судьба так все поворачивает, что вокруг мудаки, мудаки, мудаки и никаких кроликов! (с)
понедельник, 17 декабря 2012
Я вообще-то очень добрый. Я хочу в саду сидеть, чтобы упитанные, тугие кролики вокруг скакали, гладить их хочу и кормить… А судьба так все поворачивает, что вокруг мудаки, мудаки, мудаки и никаких кроликов! (с)
Да, легко живет,наверно, тот,
Кто всерьез не любит никого.
Тот, кто никому не отдает
Ни души, ни сердца своего.
У него - ни дружбы, ни любви,
Ибо втайне безразличны все.
Мчит он, как по гладкому шоссе,
С равнодушным холодком в крови.
И, ничьей бедой не зажжено,
Сердце ровно и спокойно бьется,
А вот мне так в мире не живется,
Мне, видать, такого не дано.
Вот расстанусь с другом и тоскую,
Сам пишу и жду, чтоб вспомнил он.
Встречу подлость - бурно протестую,
Ну, буквально лезу на рожон!
Мне плевать на злобную спесивость,
Пусть хоть завтра вздернут на суку!
Не могу терпеть несправедливость
И смотреть на подлость не могу!
Видимо, и в прошлом, и теперь
Дал мне бог привязчивое сердце,
И для дружбы я не то что дверцу,
А вовсю распахиваю дверь!
Впрочем, дружба - ладно. Чаще проще:
Где-нибудь на отдыхе порой
Свел знакомство на прогулке в роще
С доброю компанией живой.
читать дальше
(с) Эдуард Асадов
Кто всерьез не любит никого.
Тот, кто никому не отдает
Ни души, ни сердца своего.
У него - ни дружбы, ни любви,
Ибо втайне безразличны все.
Мчит он, как по гладкому шоссе,
С равнодушным холодком в крови.
И, ничьей бедой не зажжено,
Сердце ровно и спокойно бьется,
А вот мне так в мире не живется,
Мне, видать, такого не дано.
Вот расстанусь с другом и тоскую,
Сам пишу и жду, чтоб вспомнил он.
Встречу подлость - бурно протестую,
Ну, буквально лезу на рожон!
Мне плевать на злобную спесивость,
Пусть хоть завтра вздернут на суку!
Не могу терпеть несправедливость
И смотреть на подлость не могу!
Видимо, и в прошлом, и теперь
Дал мне бог привязчивое сердце,
И для дружбы я не то что дверцу,
А вовсю распахиваю дверь!
Впрочем, дружба - ладно. Чаще проще:
Где-нибудь на отдыхе порой
Свел знакомство на прогулке в роще
С доброю компанией живой.
читать дальше
(с) Эдуард Асадов
Я вообще-то очень добрый. Я хочу в саду сидеть, чтобы упитанные, тугие кролики вокруг скакали, гладить их хочу и кормить… А судьба так все поворачивает, что вокруг мудаки, мудаки, мудаки и никаких кроликов! (с)
Встретились двое: - Как жизнь? Как дела? -
Хоть часто обоим наплевать,
Какая там жизнь у другого была
И сколько случилось добра и зла,
Главное, что-то сказать.
А если бы взять да и сердце включить
Насколько это возможно,
И ближнему словом порой подсобить
Иль дело хотя б несложным.
А то, может статься, в недобрый час,
В какие-то злые сроки,
Ты будешь лежать, не смыкая глаз,
Забытый и одинокий.
И некому будет слово сказать,
И не к кому обратиться,
Ведь все улетят как и ты не раз
Упархивал словно птица.
За черствость - черствость, за стужу - снег,
Горько это, не скрою.
Так будь же, милый мой человек,
Почаще теплей душою!
Конечно, не всем же дарить любовь,
Однако и лживых взглядов
Не надо. Не надо дежурных слов,
Улыбок пустых не надо!
И если в душе твоей нет тепла,
А сердце сучка черствее.
Не спрашивай ближнего: - Как дела? -
Так все же куда честнее!
(с) Эдуард Асадов
Хоть часто обоим наплевать,
Какая там жизнь у другого была
И сколько случилось добра и зла,
Главное, что-то сказать.
А если бы взять да и сердце включить
Насколько это возможно,
И ближнему словом порой подсобить
Иль дело хотя б несложным.
А то, может статься, в недобрый час,
В какие-то злые сроки,
Ты будешь лежать, не смыкая глаз,
Забытый и одинокий.
И некому будет слово сказать,
И не к кому обратиться,
Ведь все улетят как и ты не раз
Упархивал словно птица.
За черствость - черствость, за стужу - снег,
Горько это, не скрою.
Так будь же, милый мой человек,
Почаще теплей душою!
Конечно, не всем же дарить любовь,
Однако и лживых взглядов
Не надо. Не надо дежурных слов,
Улыбок пустых не надо!
И если в душе твоей нет тепла,
А сердце сучка черствее.
Не спрашивай ближнего: - Как дела? -
Так все же куда честнее!
(с) Эдуард Асадов
Я вообще-то очень добрый. Я хочу в саду сидеть, чтобы упитанные, тугие кролики вокруг скакали, гладить их хочу и кормить… А судьба так все поворачивает, что вокруг мудаки, мудаки, мудаки и никаких кроликов! (с)
Я вообще-то очень добрый. Я хочу в саду сидеть, чтобы упитанные, тугие кролики вокруг скакали, гладить их хочу и кормить… А судьба так все поворачивает, что вокруг мудаки, мудаки, мудаки и никаких кроликов! (с)
Я вообще-то очень добрый. Я хочу в саду сидеть, чтобы упитанные, тугие кролики вокруг скакали, гладить их хочу и кормить… А судьба так все поворачивает, что вокруг мудаки, мудаки, мудаки и никаких кроликов! (с)
Я вообще-то очень добрый. Я хочу в саду сидеть, чтобы упитанные, тугие кролики вокруг скакали, гладить их хочу и кормить… А судьба так все поворачивает, что вокруг мудаки, мудаки, мудаки и никаких кроликов! (с)
Свою жизнь могу распределить на 2 периода: "Вокруг происходит какой-то пиздец" и "Сплю" (с)
Я вообще-то очень добрый. Я хочу в саду сидеть, чтобы упитанные, тугие кролики вокруг скакали, гладить их хочу и кормить… А судьба так все поворачивает, что вокруг мудаки, мудаки, мудаки и никаких кроликов! (с)
Он пришёл за тобой, и теперь не ной,
и не спрашивай - кто, мол, откуда здесь.
Он пришёл не с миром и не с войной,
не любить тебя нежно такой, как есть,
не кататься к морю, не вить гнездо -
в глубине тебя отыскать тайник.
Он пришёл за тобой - так иди, не стой,
это твой отчаянный проводник.
Он не станет тратить себя на лесть,
реверансы, манеры и прочий хлам.
Он пришёл показать тебе, кто ты есть -
чтобы ты не пряталась по углам,
чтобы в сердце кинжалом вошла весна
и засела по самую рукоять.
А зачем ему это - кто может знать;
он пришёл, сумеешь ли устоять?
Он посмотрит из-под прикрытых век,
улыбнётся - вот, мол, моя рука.
Ты куда-то полезешь за ним наверх
по звенящим лестницам в облака.
Рядом с ним задача твоя проста,
рядом с ним открываются все пути.
Скажет "прыгай" - прыгнешь за ним с моста;
но он так в тебя верит,
что ты взлетишь.
(с) Ракель Напрочь
и не спрашивай - кто, мол, откуда здесь.
Он пришёл не с миром и не с войной,
не любить тебя нежно такой, как есть,
не кататься к морю, не вить гнездо -
в глубине тебя отыскать тайник.
Он пришёл за тобой - так иди, не стой,
это твой отчаянный проводник.
Он не станет тратить себя на лесть,
реверансы, манеры и прочий хлам.
Он пришёл показать тебе, кто ты есть -
чтобы ты не пряталась по углам,
чтобы в сердце кинжалом вошла весна
и засела по самую рукоять.
А зачем ему это - кто может знать;
он пришёл, сумеешь ли устоять?
Он посмотрит из-под прикрытых век,
улыбнётся - вот, мол, моя рука.
Ты куда-то полезешь за ним наверх
по звенящим лестницам в облака.
Рядом с ним задача твоя проста,
рядом с ним открываются все пути.
Скажет "прыгай" - прыгнешь за ним с моста;
но он так в тебя верит,
что ты взлетишь.
(с) Ракель Напрочь
Я вообще-то очень добрый. Я хочу в саду сидеть, чтобы упитанные, тугие кролики вокруг скакали, гладить их хочу и кормить… А судьба так все поворачивает, что вокруг мудаки, мудаки, мудаки и никаких кроликов! (с)
Я вообще-то очень добрый. Я хочу в саду сидеть, чтобы упитанные, тугие кролики вокруг скакали, гладить их хочу и кормить… А судьба так все поворачивает, что вокруг мудаки, мудаки, мудаки и никаких кроликов! (с)
Я вообще-то очень добрый. Я хочу в саду сидеть, чтобы упитанные, тугие кролики вокруг скакали, гладить их хочу и кормить… А судьба так все поворачивает, что вокруг мудаки, мудаки, мудаки и никаких кроликов! (с)
Я вообще-то очень добрый. Я хочу в саду сидеть, чтобы упитанные, тугие кролики вокруг скакали, гладить их хочу и кормить… А судьба так все поворачивает, что вокруг мудаки, мудаки, мудаки и никаких кроликов! (с)
Я вообще-то очень добрый. Я хочу в саду сидеть, чтобы упитанные, тугие кролики вокруг скакали, гладить их хочу и кормить… А судьба так все поворачивает, что вокруг мудаки, мудаки, мудаки и никаких кроликов! (с)
Я вообще-то очень добрый. Я хочу в саду сидеть, чтобы упитанные, тугие кролики вокруг скакали, гладить их хочу и кормить… А судьба так все поворачивает, что вокруг мудаки, мудаки, мудаки и никаких кроликов! (с)
Я вообще-то очень добрый. Я хочу в саду сидеть, чтобы упитанные, тугие кролики вокруг скакали, гладить их хочу и кормить… А судьба так все поворачивает, что вокруг мудаки, мудаки, мудаки и никаких кроликов! (с)
Вся наша жизнь — безумная игра,
А мы ее бездарные актеры.
Не любит королева короля
И по ночам ей снятся мушкетеры.
Король ей тоже верность не хранит —
Ему милей пастушка молодая.
И сердце его ноет и болит,
Когда она глядит, незамечая.
А рядом с замком, где они живут,
Есть старый пруд и пышные сады.
Там розы дивные весной цветут
И созревают сочные плоды.
А в том саду жил молодой пастух,
И он с пастушкой встретился случайно...
Как у нее захватывало дух,
Когда она им любовалась тайно.
Но, чтоб не перевесить чашу зла
И не нарушить постоянный круг,
Пастушка полюбила пастуха,
Но королеву полюбил пастух.
(с) Кто-то
А мы ее бездарные актеры.
Не любит королева короля
И по ночам ей снятся мушкетеры.
Король ей тоже верность не хранит —
Ему милей пастушка молодая.
И сердце его ноет и болит,
Когда она глядит, незамечая.
А рядом с замком, где они живут,
Есть старый пруд и пышные сады.
Там розы дивные весной цветут
И созревают сочные плоды.
А в том саду жил молодой пастух,
И он с пастушкой встретился случайно...
Как у нее захватывало дух,
Когда она им любовалась тайно.
Но, чтоб не перевесить чашу зла
И не нарушить постоянный круг,
Пастушка полюбила пастуха,
Но королеву полюбил пастух.
(с) Кто-то
воскресенье, 11 ноября 2012
Я вообще-то очень добрый. Я хочу в саду сидеть, чтобы упитанные, тугие кролики вокруг скакали, гладить их хочу и кормить… А судьба так все поворачивает, что вокруг мудаки, мудаки, мудаки и никаких кроликов! (с)
Январский ветер забрался не то что под свитер, а под ключицы,
И ты идешь в гости, сама не зная, что может теперь случиться,
Когда одинаково славно поется, плачется и молчится
В компании тех, кого видишь всего второй или третий раз,
Где много улыбок, смеха и даже любви, а тебе все мало,
И ты, улыбаясь, пытаешься снег вытряхивать из карманов,
Зная, каждая женщина тебе здесь сестра и вторая мама,
А каждый мужчина - друг и любимый оболтус-брат.
Но ты принесла эту боль, этот ветер, спрятанный под одеждой,
Внутри тишина: не осталось ни слов, ни доводов, ни надежды,
Но здесь невозможно плакать, не хочется спрашивать больше "где ж ты?",
А хочется танцевать, смеяться, печь пироги и варить узвар.
И ты до последнего держишь себя в руках, на ладонях, в пальцах,
А после всего вдруг разом снимаешь с себя и броню, и панцирь,
И как хорошо, как нелепо и как же правильно просыпаться
В компании тех, кто почти случайно тебя позвал.
(с) Rowana
И ты идешь в гости, сама не зная, что может теперь случиться,
Когда одинаково славно поется, плачется и молчится
В компании тех, кого видишь всего второй или третий раз,
Где много улыбок, смеха и даже любви, а тебе все мало,
И ты, улыбаясь, пытаешься снег вытряхивать из карманов,
Зная, каждая женщина тебе здесь сестра и вторая мама,
А каждый мужчина - друг и любимый оболтус-брат.
Но ты принесла эту боль, этот ветер, спрятанный под одеждой,
Внутри тишина: не осталось ни слов, ни доводов, ни надежды,
Но здесь невозможно плакать, не хочется спрашивать больше "где ж ты?",
А хочется танцевать, смеяться, печь пироги и варить узвар.
И ты до последнего держишь себя в руках, на ладонях, в пальцах,
А после всего вдруг разом снимаешь с себя и броню, и панцирь,
И как хорошо, как нелепо и как же правильно просыпаться
В компании тех, кто почти случайно тебя позвал.
(с) Rowana
Я вообще-то очень добрый. Я хочу в саду сидеть, чтобы упитанные, тугие кролики вокруг скакали, гладить их хочу и кормить… А судьба так все поворачивает, что вокруг мудаки, мудаки, мудаки и никаких кроликов! (с)
Я вообще-то очень добрый. Я хочу в саду сидеть, чтобы упитанные, тугие кролики вокруг скакали, гладить их хочу и кормить… А судьба так все поворачивает, что вокруг мудаки, мудаки, мудаки и никаких кроликов! (с)
Я вообще-то очень добрый. Я хочу в саду сидеть, чтобы упитанные, тугие кролики вокруг скакали, гладить их хочу и кормить… А судьба так все поворачивает, что вокруг мудаки, мудаки, мудаки и никаких кроликов! (с)
Я не любил её, мне просто было в кайф,
Когда она сопела мирно рядом,
И провожала по утрам влюбленным взглядом…
Я не любил её, мне было хорошо,
Ни одиночества с ней не было, ни скуки
Мне было по фигу их сколько там ещё,
Но мне не нравились на ней чужие руки.
Я не любил её, но помнил всё о ней:
Любимые цветы и тон помады,
Всех тараканов в голове и всех друзей.
Зачем-то мне всё это было надо.
Я не любил её и никогда не врал,
Я тормозил её: «Малыш, всё несерьёзно».
Рассказывал, когда и с кем я спал,
Но сам боялся на щеках увидеть слёзы.
Я не любил её, меня манила страсть,
Когда шептала: «Хочешь, рядом буду?»
Да, я боялся сдаться и пропасть,
Когда скользили ниже её губы.
Я не любил её, но слушал её пульс,
Пытался отогреть её ладони.
Когда она теряла верный курс,
Я возвращал её настойчивым: «Родная…»
Я не любил её, мне нравился в ней шарм,
Улыбка и ямочки на пояснице.
В попытках отыскать, где мой журавль,
Я называл её «моя синица».
(с) Кто-то
Когда она сопела мирно рядом,
И провожала по утрам влюбленным взглядом…
Я не любил её, мне было хорошо,
Ни одиночества с ней не было, ни скуки
Мне было по фигу их сколько там ещё,
Но мне не нравились на ней чужие руки.
Я не любил её, но помнил всё о ней:
Любимые цветы и тон помады,
Всех тараканов в голове и всех друзей.
Зачем-то мне всё это было надо.
Я не любил её и никогда не врал,
Я тормозил её: «Малыш, всё несерьёзно».
Рассказывал, когда и с кем я спал,
Но сам боялся на щеках увидеть слёзы.
Я не любил её, меня манила страсть,
Когда шептала: «Хочешь, рядом буду?»
Да, я боялся сдаться и пропасть,
Когда скользили ниже её губы.
Я не любил её, но слушал её пульс,
Пытался отогреть её ладони.
Когда она теряла верный курс,
Я возвращал её настойчивым: «Родная…»
Я не любил её, мне нравился в ней шарм,
Улыбка и ямочки на пояснице.
В попытках отыскать, где мой журавль,
Я называл её «моя синица».
(с) Кто-то
Я вообще-то очень добрый. Я хочу в саду сидеть, чтобы упитанные, тугие кролики вокруг скакали, гладить их хочу и кормить… А судьба так все поворачивает, что вокруг мудаки, мудаки, мудаки и никаких кроликов! (с)
Нет, доктор, меня не портят – а умирают.
Вспороли все мои струны подряд, пройдохи.
Они меня не умеют. Перевирают.
Фальшивят меня, бросают на полувздохе.
Играют меня по-школьному, зло, громоздко,
Не чувствуют сути! Жалуешься – угрозы.
А если б они прислушались! Если б мозга
Коснулся сигнал – ведь были бы виртуозы!
Но вывернут так – себя не узнаешь в зеркале.
А я открываюсь искренне, без условий.
И плачу: За что ж вы так меня исковеркали?..
Они мне: Да ну, сам черт в тебе ногу сломит.
Мальчишки ведь, дети – что бы хоть понимали!
Хохочут, кричат, с размаху бьют по плечу!
Но вот расшалились, доктор, - и доломали.
Не трогайте, доктор, хватит.
Я не звучу.
(с) Кто-то
Вспороли все мои струны подряд, пройдохи.
Они меня не умеют. Перевирают.
Фальшивят меня, бросают на полувздохе.
Играют меня по-школьному, зло, громоздко,
Не чувствуют сути! Жалуешься – угрозы.
А если б они прислушались! Если б мозга
Коснулся сигнал – ведь были бы виртуозы!
Но вывернут так – себя не узнаешь в зеркале.
А я открываюсь искренне, без условий.
И плачу: За что ж вы так меня исковеркали?..
Они мне: Да ну, сам черт в тебе ногу сломит.
Мальчишки ведь, дети – что бы хоть понимали!
Хохочут, кричат, с размаху бьют по плечу!
Но вот расшалились, доктор, - и доломали.
Не трогайте, доктор, хватит.
Я не звучу.
(с) Кто-то